Становление творческой индивидуальности. Второе возвращение в Москву

И в далекой Аргентине, где Эрьзя пробыл почти четверть века, он снова мечтает о величественном монументе, высеченном из горы. Так и не состоялось. Но в работе с деревом-кебрачо он достиг тех высот, которые сделали его великим скульптором современности. А ведь началось все на Урале и ранее, в Москве, когда отрабатывался прием словно бы незавершенной, полуобработанной поверхности природного материала и тщательной шлифовки главных деталей аллегорических портретов: «Парагвайка», «Чилийка», «Тоска», «Старик-мордвин», «Спящая» (вариация на темы уральских женских портретов). Там, томясь думой о Родине, он создает галерею философских образов Толстого, Бетховена, Сократа, Моисея. Мы не знаем, какой виделась Эрьзе скульптура из горы. Но ее малой моделью можно предполагать двойной портрет Маркса (корявая, полуобработанная, узловатая фактура) и Ленина (отшлифованный до прожилок лик мыслителя). Эрьзя отправил эту работу на родину к 30-летию Октябрьской революции. Канула скульптура в неизвестность: сожгли по приказу, уничтожили, как и “Освобожденного человека”.

И вот настали радостные дни - в сентябре 1950 года скульптор вернулся в Москву. Он привез с собой не только свои работы, но и материал, из которого создавал свои творения в Аргентине - субтропическое дерево. Когда Эрьзя приехал в Советский Союз, ему было уже за семьдесят, но у него было много замыслов и планов. В последний период творчества он по прежнему напряженно работал.

В 1954 году в Москве в Выставочном зале на Кузнецком мосту состоялась персональная выставка произведений С.Д. Эрьзи. С большим волнением ожидал художник встречи с новыми советскими зрителями. Но опасения скульптора были напрасными. Выставка убедительно показала, что советские люди его искусство приняли.

Вот что по этому поводу пишет В.А.Блинов в монографии «Звезда Эрьзи»: «….После триумфального успеха выставки Эрьзи в 1954 году на него обрушилась в журнале «Искусство» критикесса С. Валериус, обвиняя ваятеля в буржуазных вкусах, декадансе, упадничестве. В те годы это было подобно политическому доносу. Для чего, для кого это было сделано? Оказывается, С. Валериус была супругой скульптора Е. Вучетича! Прошли годы. Валериус выпускает объемный труд о современной скульптуре. Нашлась ли в этой книге хоть страница для Эрьзи? Ни строчки, ни снимка!

А как пытались околохудожественные деятели столкнуть, сделать врагами С. Коненкова и С. Эрьзю. Не вышло. Так они не успокаиваются до сих пор, через сорок лет после смерти Мастера. В журнале “Наше наследие” читаем статью некой Н. Мирской “Триумф и трагедия” (название без стеснения стянуто у историка Волкогонова). Оказывается, по утверждению Мирской, только портрет “Норвежская женщина” и удался Эрьзе, а все сделанное за границей — полный провал. Прекрасные слайды работ Эрьзи, иллюстрирующие эту статью, отлично разоблачают искусствоведку . Похоже, тернии в венце Эрьзи больно колют до сих пор…"

Окончательным признанием его таланта Родиной явилось награждение Степана Дмитриевича в 1957 году орденом Трудового Красного Знамени.

В завершении проведенного исследования приведем выдержки из ранее не публиковавшихся документов о жизни и творчестве Степана Эрьзи, представленных на выставке 14 ноября 2001 года, посвященной 125-летию со дня рождения великого мастера.

1. В начале 1890-х годов будущий скульптор подрабатывал стекольщиком, чтобы спастись от голода, распространившегося в Поволжье. Они с братом ходили по соседним деревням, и крестьяне в качестве платы за услугу кормили подростков. Ремеслу их обучил афонский монах, художник по мозаике, заехавший в Алатырский уезд.

2. В 1893 году 17-летний Степан поступил в ученики к алатырскому живописцу. Но вместо занятий наставник посылал ловить соловьев на продажу. Получив от отца три рубля на дорогу, Степан уехал в Казань учиться живописи, но смог устроиться лишь подмастерьем к столяру. Первым учителем живописи стал для него Петр Ковалинский - хозяин иконописной мастерской. Нефедов помогал ему расписывать церкви Казанской епархии.

3. Скульптура, обеспечившая ему мировую славу, погибла в 41-м году во время бомбардировки Москвы. В 1906 году Эрьзя уехал в Италию; спустя три года на всемирной выставке в Венеции композиция «Последняя ночь перед казнью» принесла мастеру первый большой успех. В 1927 году он подарил ее Московскому музею революции.

4. В 1910 году Эрьзя перебрался в Париж. После участия в «Осеннем салоне скульпторов» он заключил договор о сотрудничестве с аргентинским меценатом. За 36 работ мастер так и не получил гонорар; мошенник его обманул, присвоив все скульптуры.

Статьи по теме

Искусство Пскова
Крупнейшим после Новгорода экономическим и культурным центром северо-запада был Псков. Являясь в первые века своего существования «пригородом» Новгорода, подчиняясь ему в политическом и церковном отношении, Псков находился и под влиянием ...

Характеристика понятия "культура речи"
Речь - это деятельность общения - выражения, воздействия, сообщения - посредством языка, форма существования сознания (мыслей, чувств, переживаний) для другого, служащая средством общения с ним, форма обобщенного отражения действительност ...

Отечественная литература XIV-XVII вв
Менее других сфер культуры от монголо-татарского нашествия пострадала литература. Она в это время была представлена произведениями, посвященными трагическим событиям отечественной истории - «Слово о погибели Русской земли», «Сказание о гр ...