Исторический портрет Фаины Раневской

Летом 1910 года родители на свою беду повезли Фаину в Крым. По соседству с семьей Фельдманов, в большом тенистом саду стоял дом, где отдыхала актриса Алиса Коонен. Фаина — неловкая, нескладная, но с огромными сияющими глазами, каждый день поджидала Коонен у ворот, чтобы вместе с ней отправиться к морю.

А через год произошла встреча, определившая всю ее жизнь. Весной, гимназистка Фаина в таганрогском театре на гастрольных спектаклях впервые увидела игру Павлы Вульф. Фаина и представить не могла, что пройдет несколько лет и Павла станет ее педагогом. В тот момент Фаина и мечтать о том не смела, настолько потрясла ее манера игры известной актрисы. В тот момент Фаина определила для себя будущее призвание.

Сдав экстерном все экзамены за курс в гимназии, она пошла на курсы в частной театральной студии Ягелло, где научилась свободно двигаться по сцене и говорить растянутыми словами, скрывая заикание.

Поначалу семья снисходительно относилась к этому увлечению дочери, однако нетрудно себе представить, какие чувства вызывало у Гирши Фельдмана заявление дочери о том, что она собирается стать профессиональной актрисой. В такой семье подобная профессия (даже в 1915 году) считалась, быть может, чуть более пристойной, чем занятие проституцией в борделе. Солидный Фельдман не мог понять, что влечет дочь на эту сомнительную стезю, но мириться с этим не собирался. Фаине надо было решиться: либо полный разрыв с семьей, либо — сцена. Она выбрала второе.

После этого она уехала в Москву, где ее ожидали неудачи: ни в одну из лучших школ актерского мастерства ее не приняли. С трудом она устроилась в частную школу, однако долго ее обучение там не продлилось, потому что у Фаины просто не было средств, чтобы оплачивать уроки. Ее семья после революции эмигрировала, и Фаина осталась одна в неспокойной России. Она работала во многих городах, ее вера в призвание помогала преодолевать трудности. В 1915 г. дебютировала на сцене дачного театра в Малаховке.

В это время скромная Фаина Фельдман уходит в прошлое, и начинает свой отсчет блистательная карьера Фаины Раневской. Этот псевдоним она взяла из любимой пьесы «Вишневый сад». В связи с появлением сценического имени Раневская рассказала такую историю:

«Когда мы вышли из массивных банковских дверей, то порыв ветра вырвал у меня из рук купюры - всю сумму. Я остановилась и, следя за улетающими банкнотами, сказала

- Как грустно, когда они улетают!

-Да ведь вы Раневская! - воскликнул спутник. - Только она могла так сказать.

Когда мне пришлось позже выбирать псевдоним, я решила взять фамилию чеховской героини. У нас есть с ней что-то общее, далеко не все, совсем не все».

Раневская очень дорожила расположением Павлы Леонтьевны Вульф, приютившей ее в трудное время и оказавшей помощь в продвижении, дававшей ценные советы. Вместе с ее семьей Раневская эвакуировалась в Ташкент в годы Великой Отечественной. Там Фаина сблизилась с Анной Ахматовой, дружба продлилась до конца их дней.

«В небольшом номере, за столом, покрытым потертой бархатной скатертью, перед двумя стаканами с остывшим бледным чаем – две великие старухи нашего века».

Когда Ахматову привезли из Ленинграда совсем больную, Раневская, ее выхаживала. Ночами даже ломала заборы в Ташкенте, чтобы набрать дров и протопить буржуйку: Анна Андреевна мерзла. Впоследствии, бывая в Москве, Ахматова иногда останавливалась у Раневской.

Известна история, когда во время очередного московского визита Фаина Георгиевна среди глубокой ночи позвонила Ахматовой с криком: «Мне приснился Пушкин! » — «Такси — и срочно еду!» И таки помчалась среди ночи на Котельническую слушать в подробностях сон.

Хотя Раневскую и Ахматову связывала долгая дружба, Фаина Георгиевна не сочла возможным написать строки воспоминаний о замечательном поэте— она была слишком дорогим ей человеком. Хотя в ее бумагах сохранилось множество записанных на листах бумаги фраз, высказываний, отдельных сценок.

«Мне не поручали сделать это!»

— отвечала на горячие призывы знакомых. А если бы все-таки решилась, наверное, получились бы незаурядные рассказы. Особенные и неповторимые, как и все, что она делала.

Ахматова о Раневской: «Актерка до мозга костей. Актриса Художественного театра в быту — просто дама, а эта — актерка. Если бы в шекспировской труппе были женщины, они были бы таковы».

Так, Фаина Георгиевна придумала свой собственный жанр: она говорила стихами, цитируя известные строки, сочиняя свои. Получалось нечто невообразимое и безумно смешное. В этих стихах фантастическое переплеталось с реальным, в этом выдуманном мире действовали окружающие ее люди и герои пушкинских сказок, официальные лица и животные. Когда она рассказывала эти стихи сыну Ирины, мальчик не мог заснуть, настолько увлекательная картина разворачивалась в его воображении.

Статьи по теме

Иранская каллиграфия
Среди всех направлений исламского искусства наибольшей популярностью пользуется каллиграфия; согласно изречениям Пророка, каллиграф, которому удастся переписать красивым почерком Божье Слово (Коран), будет принадлежать к числу обитателей ...

Жизнь и творчество Сергея Бондарчука
Сергей Бондарчук родился 25 сентября 1920 года в селе Белозерка Одесской области. Впервые проявить свой нрав Сергею Федоровичу Бондарчуку пришлось сразу после окончания школы. Отец, Федор Петрович, человек очень строгих правил, предложил ...

Философия и искусство в исламском мире
Зародившись на Аравийском полуострове, ислам по мере своего распространения впитывал в себя достижения многих культур: греко-римской, византийской, персидской, индийской и прочих. Потому мусульманская культура многонациональна. Её творцам ...