Семантика цвета в слове и изображении

О цвете в средневековом искусстве существует множество исследований. В настоящем параграфе затрагиваются лишь вопросы, связанные с семантикой цвета, которые раскрывают связь между словом и изображением в лицевой рукописи.

Среди иллюстраций всех рассматриваемых рукописей имеют место примеры, в которых даже в рамках одной миниатюры, в случае неоднократного изображения одного и того же объекта в разные моменты действия, его цвет оказывается различным. Так, в Житии Сергия Радонежского, на иллюстрации к повествованию о воскрешении преподобным отрока, отец умершего мальчика дважды представлен в одеждах разного цвета (Троицкий сп., л. 168). Примечательно, что на иллюстрации к подобному сюжету о воскрешении преподобным отрока в Житии Варлаама Хутынского, отец мальчика также изображен в разных одеждах (Новгородский сб., л. 73 об.). В приведенных примерах, вероятно, применение различной раскраски служило для художника дополнительным средством передачи разновременных событий, изображенных на одной миниатюре. В большинстве же случаев для художника оказывалось просто неважным, какой именно использовать цвет, и его выбор зависел, например, от набора красок, находящихся в его распоряжении, а не от реальной расцветки предметов.

Крайне редкое упоминание цвета в литературном тексте и малая значимость конкретных цветов в иллюстрациях свидетельствует о том, что в средневековой традиции цвет в его конкретно-реалистическом значении играет лишь вспомогательную, второстепенную роль. С другой стороны, цвет в его символическом значении несет особую нагрузку как в тексте, так и в иллюстрациях.

В исследуемых житийных текстах обнаруживается несколько упоминаний белого цвета. Чаще всего эпитеты «белый» и «светлый» сочетаются в них с эпитетом «ангельский» («ангеловидный», «ангелолепный»), при этом ангелы на миниатюрах никогда не изображаются в белых одеждах (см., напр., Житие Зосимы и Савватия Соловецких, Вахр. сп., л. 35 об.; Житие Антония Сийского, Младший сп., л. 227). Это говорит о том, что сравнение белого цвета и света с ангельской природой имеет в своей основе символическое значение. Белый цвет выступает в текстах не как цветовая характеристика, а как указание на причастность божественному.

Почти во всех случаях использования на миниатюрах белого цвета также можно усмотреть его сакральное значение как указание на нечто священное, духовно значимое: белые детали пресвитерского и архиерейского облачений (см., напр., Житие Зосимы и Савватия Соловецких, Вахр. сп., л. 19 и л. 38), белый саван праведника (см. Житие Варлаама Хутынского, Новгородский сб., л. 68 об.). Использование белого цвета в изображении седых волос тоже иногда могло иметь символическое значение. Так, в Житии Антония Сийского в иллюстрации к сцене прихода святого в монастырь он изображен безбородым юношей (см., напр., Младший сп., л. 114); в сцене же рукоположения преподобного во пресвитера, как и на всех последующих миниатюрах, Антоний изображен уже седовласым старцем (Младший сп., л. 121). При этом в тексте Жития говорится, что рукоположение святого произошло лишь через один год его пребывания в монастыре. В данном случае седины указывают не на естественное старение, но на духовное возрастание преподобного, готового принять на себя священнический сан.

Примечательно, что в средневековой книжной иллюстрации зимнее время года передается через некие атрибуты зимы, такие как, например, льдины в море (Житие Зосимы и Савватия Соловецких, Вахр. сп., л. 33) или сани (Житие Сергия Радонежского, Троиц. сп., л. 213 об.), но белый снег никогда не изображается. Деревья при этом изображаются в привычном для древнерусского читателя-зрителя виде ствола с условно переданной зеленой кроной. Зеленый цвет оказывается здесь непременным и постоянным признаком любого дерева. В житийных текстах зеленый цвет также не несет в себе никакой символической нагрузки, но является только постоянным эпитетом дерева, растительности. Белый же цвет, имея прежде всего символическое, сакральное значение, не используется миниатюристами для изображения таких «земных» и обыденных вещей как снег.

Статьи по теме

Искусство Германии во второй половине XV в
Усиление готических традиций в живописи. Начало книгопечатания и развития графики в Германии, распространение гравюры как самостоятельного вида искусства. Мартин Шонгауэр (ок. 1435-1491) — крупнейший художник Германии XV в. Его живописны ...

Возрождение библиотеки
Однако история Александрийской библиотеки на этом не заканчивается. В конце 80-х годов уже прошлого ХХ века у всемирной организации ЮНЕСКО родилась идея воссоздать это чудо света. 12 февраля 1990 г. в Асуане в присутствии глав государств ...

Новгородская иконопись XIV—XV веков
На протяжении XIII—XIV вв. постепенно складывается яркий и самобытный стиль новгородской иконописи, характеризующийся простотой и выразительностью ориентированной на плоскость композиции, чеканностью и обобщенностью силуэтов, чистой, звон ...